В России может появиться механизм, позволяющий добиваться освобождения граждан, содержащихся под стражей незаконно
Существующий порядок не допускает судебного обжалования бездействия следователя или иных должностных лиц, поскольку предполагает, что законность содержания под стражей подлежит проверке судом только при продлении срока действия меры пресечения
16 апреля 2018 г. Конституционный Суд приступил к изучению обращения адвоката Владислава Филатьева, поданного в интересах Александра Щербакова, в котором оспариваются законоположения, регулирующие вопросы содержания под стражей, а также обжалования действий лица, осуществляющего уголовное судопроизводство.
Адвокат в жалобе указал, что ч. 7 ст. 108, ст. 109, ч. 2 ст. 110, ст. 119, 120, 122, ч. 1 и 5 ст. 125, ч. 1 ст. 389.1, ч. 1 ст. 389.2, ст. 389.9, ст. 401.1, ч. 1 ст. 401.2, ч. 1 ст. 401.9, ч. 2 ст. 401.12, ч. 1 ст. 401.13, ст. 413-417 УПК РФ не соответствуют Конституции в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования, в том числе во взаимосвязи с ч. 2 ст. 10 УПК РФ, в силу неопределённости своего буквального содержания и по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, в случае истечения срока апелляционного обжалования судебного решения, на основании которого обвиняемый содержится под стражей, а также в случае, когда обвиняемый содержится под стражей в отсутствие судебного решения, — они препятствуют реализации права обвиняемого на безотлагательную проверку судом законности содержания под стражей путём обжалования в порядке ст. 125 данного Кодекса решения следователя об отказе в удовлетворении ходатайства об отмене или изменении меры пресечения в виде заключения под стражу, а также путём обжалования бездействия следователя, не принимающего решение об отмене или изменении этой меры пресечения и об освобождении обвиняемого из-под стражи по своей инициативе, — поскольку предполагают, что законность процессуальных решений и действий (бездействия), связанных с применением меры пресечения в виде заключения под стражу, подлежит проверке в ином порядке.
Как пояснил адвокат Владислав Филатьев, поводом для его обращения стали следующие обстоятельства.
27 августа 2017 г. в отношении Щербакова вынесено постановление суда о заключении под стражу, а 31 августа того же года в ходе допроса в качестве обвиняемого он заявил следователю ходатайство об изменении избранной в отношении него меры пресечения на более мягкую. Обвиняемый утверждал, что при рассмотрении вопроса об аресте не были учтены данные о его личности, в частности — сведения о трудоустройстве и наличии на иждивении детей. Кроме того, изменились основания для избрания ему меры пресечения.
Следователь в удовлетворении ходатайства отказал, поскольку обстоятельства, послужившие основаниями для избрания заключения под стражу, не изменились, доказательств наличия ранее не известных следствию фактов, с которыми заявитель связывает своё право на изменение меры пресечения, не представлено.
Не согласившись с таким решением, в сентябре 2017 г. адвокат Владислав Филатьев обратился в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ на бездействие следователя. Защитник исходил из того, что важные сведения о личности его подзащитного не были известны суду на момент заключения под стражу, поскольку следователь, в нарушение закона уклонившись от выполнения своих обязанностей, их не представил.
Судья в принятии жалобы отказал со ссылкой на то, что заявителем фактически обжалуется избранная мера пресечения в виде заключения под стражу, а для такого обжалования предусмотрен иной порядок. Суд апелляционной инстанции оставил это решение без изменения. Впоследствии судья Калининградского областного суда, отказав в удовлетворении кассационной жалобы, в постановлении отметил, что поставленный адвокатом вопрос о проверке законности и обоснованности содержания обвиняемого под стражей подлежал разрешению в ином порядке, не предусмотренном ст. 125 УПК РФ.
В поданной в Конституционный Суд жалобе адвокат обратил внимание на то, что наряду с делом Щербакова практика невозможности проверки законности содержания обвиняемых под стражей на стадии следствия существует и по другим делам. Он привёл в пример дело Евгения Синюшкина, которого около двух месяцев следователь без законных оснований удерживал под стражей — вплоть до момента рассмотрения очередного ходатайства о продлении срока действия меры пресечения. Судом было принято решение о немедленном освобождении обвиняемого. Адвокат сослался, в частности, на апелляционное постановление, принятое по тому же делу ранее, в котором судья пришёл к выводу, что обжалованию в порядке ст. 125 УПК РФ подлежат лишь те действия и решения, которые требуют немедленного устранения допущенных нарушений и затрудняют доступ граждан к правосудию. Судья указал, что, приняв к производству жалобу защитников и рассмотрев её по существу, суд первой инстанции не учёл, что проверка законности содержания лица под стражей предметом судебного контроля в порядке данной статьи являться не может, обжалуемое бездействие следователя не способно затруднить доступ обвиняемого к правосудию, поскольку такие вопросы могут быть разрешены в ином судебном порядке. С таким решением согласились судья Калининградского областного суда, судья Верховного Суда и заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации, рассматривавшие кассационные жалобы.
В своём обращении в Конституционный Суд адвокат также сослался на п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 10 февраля 2009 г. № 1, в котором указано, что к иным решениям и действиям (бездействию), подлежащим судебному обжалованию в соответствии с ч. 1 ст. 125 УПК РФ, следует относить, например, постановления дознавателя, следователя и руководителя следственного органа не только об избрании, но и о применении к подозреваемому, обвиняемому мер процессуального принуждения, за исключением залога, домашнего ареста и заключения под стражу, которые применяются по решению суда.
Адвокат отметил, что в соответствии с п. 29 ст. 5 УПК РФ к применению меры пресечения относится собственно действие меры пресечения, которое, помимо судебного решения о продлении срока содержания под стражей, включает в себя — как вынесение следователем постановления об отказе в удовлетворении ходатайства обвиняемого или его защитников об отмене или изменении меры пресечения, так и бездействие следователя, не принимающего решение об отмене или изменении меры пресечения по своей инициативе, то есть процессуальные решение и бездействие, обеспечивающие сохранение действия избранной ранее меры пресечения.
«Учитывая обязательный характер разъяснений Пленума Верховного Суда, согласно которым вопросы применения мер пресечения в виде залога, домашнего ареста и заключения под стражу из сферы действия ст. 125 УПК РФ исключены, оспаривание законности применения названных мер может осуществляться лишь в ином судебном порядке.
Таким образом, в Российской Федерации сложилась правоприменительная практика судов общей юрисдикции, в соответствии с которой обвиняемый и его защитники в ходе досудебного производства лишаются возможности безотлагательной проверки судом законности содержания под стражей путём обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ отказа следователя в удовлетворении ходатайства об отмене или изменении меры пресечения в виде заключения под стражу либо бездействия следователя, не принявшего решения об отмене или изменении меры пресечения в виде заключения под стражу по своей инициативе»,
– подчеркнул адвокат Владислав Филатьев, отвечая на наши вопросы.
«Проверка законности содержания обвиняемого под стражей в условиях, когда основания избрания или применения этой меры пресечения отпали или существенным образом изменились, в случае истечения срока апелляционного обжалования соответствующего судебного решения, которым определено правовое положение обвиняемого как заключённого под стражу, становится предположительно возможной только в случае рассмотрения судом ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей в порядке ст. 108 и 109 УПК РФ, а также в кассационном порядке обжалования указанного судебного решения или в порядке его пересмотра ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.
Что касается жертв явного произвола правоохранительных органов — тех, кто содержится под стражей без судебного решения, — то возможности эффективной судебной защиты их прав на сегодняшний день в России нет вообще».
Рассуждая о перспективах дела, адвокат пояснил, что для него важен не факт принятия его обращения Конституционным Судом к рассмотрению, а необходимое выявление конституционно-правового смысла оспариваемых законоположений:
«Главное, чтобы Конституционный Суд разъяснил, каким образом нужно применять закон, и на вопрос, — правомерно ли отказывать обвиняемому и его защитникам в судебном обжаловании законности содержания под стражей в порядке ст. 125 УПК РФ, — ответил отрицательно.
В таком случае в России появится возможность незамедлительного освобождения тех, кто незаконно лишён свободы».
— Скажите, пожалуйста, если Конституционный Суд удовлетворит ваше обращение, не повлечёт ли это за собой потока жалоб, от которого суды просто «захлебнутся»? Ведь тогда подобные жалобы придётся рассматривать по существу.
«Вы задали хороший вопрос, который, уверен, будет долгое время беспокоить всех, кто так или иначе вовлечён в сферу уголовного судопроизводства.
На мой взгляд, роста числа жалоб граждан не произойдёт, поскольку для этого нет никаких предпосылок. Кроме того, возможность отклонения явно необоснованных жалоб на стадии принятия их к производству сохранится.
К рассмотрению следует принимать жалобы по поводу содержания под стражей в нарушение общеправового принципа верховенства права и связанного с ним принципа правовой определённости, принципа соразмерности и принципа защиты от произвола, в том числе:
— по поводу содержания под стражей в отсутствие судебного решения об избрании обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания его под стражей либо при вынесении такого судебного решения с нарушением установленной законом процедуры;
— имеющие ссылку хотя бы на одно подлежащее учёту при решении вопроса о применении меры пресечения обстоятельство, существовавшее на момент принятия решения о заключении под стражу или о продлении срока содержания под стражей, но не известное суду, либо на новое обстоятельство, которое само по себе исключает возможность содержания под стражей.
Согласитесь, отличить добросовестного заявителя от того, кто злоупотребляет правом на обращение в суд, не составляет труда.
В этом отношении принципиально важно понимать, что дополнительные гарантии соблюдения прав и свобод человека, которые могут появиться в нашей стране, способны помочь лишь тем гражданам, которые в этом действительно нуждаются».
— Почему никому раньше не приходила мысль изменить сложившееся положение?
«Мне это неизвестно. С момента, когда проблема была мной впервые обнаружена, прошло два года. Всё это время я пытаюсь её решить.
Первое обращение в Конституционный Суд было отклонено, поскольку удалось добиться освобождения из-под стражи и восстановления прав подзащитного в обычном порядке (Определение КС РФ от 25 мая 2017 г. № 914-О). Поэтому пришлось ждать другого подходящего случая.
В обстоятельствах, когда несправедливость очевидна, но сложившееся положение при этом многих устраивает — если не мы, то кто?»
— Вы сказали «если не мы».
«Да. Прежде всего я имею в виду себя и своего коллегу и единомышленника, адвоката Михаила Уварова, с которым мы проводим анализ нарушений в сфере защиты прав и свобод человека и обсуждаем пути их преодоления».
— Большое спасибо, что сумели найти время для разговора. Желаем вам дальнейших профессиональных успехов!
