КС проверит нормы, обязывающие заключать под стражу осуждённых

Image

В России может измениться порядок решения вопроса о мере пресечения при постановлении обвинительного приговора в отношении лиц, осуждённых к лишению свободы.


В настоящее время закон применяется таким образом, как будто он обязывает суд заключить лицо под стражу, если назначаемое наказание подлежит отбыванию в колонии общего, строгого или особого режима либо в тюрьме.

Конституционный Суд в рамках дела № 5271/15-01/2018 рассмотрит обращение адвоката Владислава Филатьева, поданного в интересах Евгения Синюшкина 3 мая 2018 года, в котором оспариваются законоположения, регулирующие вопросы заключения под стражу при постановлении приговора, а также препятствующие возможности безотлагательного обжалования этой меры пресечения.

Синюшкин Е.А. был признан виновным в совершении преступления по приговору суда, которым также было постановлено изменить ранее избранную ему меру пресечения с подписки о невыезде и надлежащем поведении на содержание под стражей до вступления приговора в законную силу. Защитником заявителя, адвокатом Адвокатского бюро № 1 г. Калининграда Филатьевым В.А., была подана апелляционная жалоба на приговор в части решения суда об изменении Синюшкину меры пресечения. В связи с подачей этой апелляционной жалобы суд первой инстанции направил её вместе с материалами уголовного дела в судебную коллегию по уголовным делам Калининградского областного суда для проверки законности приговора в части решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу для рассмотрения отдельно от других апелляционных жалоб в первоочередном порядке. Однако постановлением судьи областного суда апелляционное производство по данной апелляционной жалобе было прекращено на том основании, что уголовно-процессуальным законом не предусмотрено обжалование в апелляционном порядке состоявшегося по уголовному делу приговора одними и теми же лицами, по частям и в разное время.

Спустя три месяца, после поступления уголовного дела в областной суд вместе со всеми апелляционными жалобами, адвокат ходатайствовал о рассмотрении его жалобы на изменение судом меры пресечения отдельно от других апелляционных жалоб в безотлагательном порядке. Но в удовлетворении и этой просьбы судебная коллегия областного суда защитнику отказала. Апелляционным определением, вынесенным ещё через два месяца, приговор в части изменения Синюшкину Е.А. меры пресечения на заключение под стражу оставлен без изменения. При этом судебная коллегия отметила, что суд первой инстанции обоснованно изменил меру пресечения, поскольку обвиняемый был осуждён к лишению свободы.

Кассационные жалобы, в которых сторона защиты утверждала о том, что для изменения меры пресечения в отношении Синюшкина Е.А достаточных оснований не имелось, и о том, что закон не содержит препятствий к рассмотрению апелляционной жалобы стороны защиты на приговор в части решения суда об избрании меры пресечения в безотлагательном порядке отдельно от других апелляционных жалоб и представлений, оставлены без удовлетворения судьями Калининградского областного суда, с выводами которых впоследствии согласились и судьи Верховного Суда Российской Федерации.

Адвокат Владислав Филатьев обратился в Конституционный Суд, оспаривая конституционность части второй статьи 97, статьи 99, части первой статьи 108, части первой статьи 110, пунктов 10 и 11 части первой статьи 308 Уголовно-процессуального кодекса, а также статей 75 и 75.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.

Как считает адвокат, пункт 11 части первой статьи 308 УПК РФ, выделяя из всех случаев осуждения лица к реальному лишению свободы только случай его осуждения к лишению свободы в колонии-поселении, во взаимосвязи с положениями пункта 10 части первой той же статьи, а также статей 75 и 75.1 УИК РФ, тем самым предполагает, что самостоятельное следование к иному месту отбывания лишения свободы, в частности в исправительную колонию общего, строгого или особого режима либо в тюрьму, не допускается. Из этого вытекает, что в подобных случаях возможно лишь принудительное следование лица к месту отбывания наказания, которое в системе действующего правового регулирования возможно обеспечить лишь путём конвоирования осуждённого, содержащегося под стражей в следственном изоляторе. Данное обстоятельство, по мнению адвоката Владислава Филатьева, фактически обязывает суд при постановлении приговора избрать в отношении лица, если оно ранее в статусе подсудимого находилось на свободе, меру пресечения в виде заключения под стражу, то есть поместить его в следственный изолятор.

В то же время, по смыслу взаимосвязанных статей 97, 99, части первой статьи 108 и части первой статьи 110 УПК РФ, статьи 9 (пункт 3) Международного пакта о гражданских и политических правах, в качестве гарантии явки на судебное разбирательство в суд апелляционной инстанции либо явки для исполнения приговора в отношении осуждённого к лишению свободы после постановления приговора возможно применение любой меры пресечения, в том числе связанной с его нахождением на свободе.

Адвокат Филатьев В.А. в жалобе утверждает, что положения пунктов 10 и 11 части первой статьи 308 УПК РФ вступают с указанными положениями Кодекса и нормами международного права в противоречие, поскольку произвольно вводят иное правовое регулирование вопросов заключения под стражу в зависимости от стадии, на которой находится рассмотрение дела обвиняемого, а также от вида исправительного учреждения, которое ему определено приговором, — исключая возможность применения к осуждённому к лишению свободы не в колонии-поселении меры пресечения, не связанной с содержанием под стражей. В связи с этим суды в подобных случаях при избрании меры пресечения свои решения об этом обосновывают, ссылаясь лишь на сам факт осуждения лица к лишению свободы. При этом требования закона об обязательном учёте иных обстоятельств, предусмотренные статьёй 99 УПК РФ, игнорируются, поскольку в их соблюдении не возникает необходимости. Тем самым в отношении обвиняемых нарушаются конституционные принципы презумпции невиновности и юридического равенства.

Кроме того, в направленном в Конституционный Суд обращении адвокатом также оспаривается конституционность положений пунктов 23, 25 и 28 статьи 5, части первой статьи 101, частей десятой и одиннадцатой статьи 108, статьи 255, пункта 17 части первой статьи 299, части первой статьи 303, пункта 5 статьи 307, пункта 10 части первой статьи 308, частей второй и третьей статьи 389.2, статей 389.3, 389.4 и части второй статьи 389.8 УПК РФ.

По мнению Владислава Филатьева, перечисленные законоположения исключают возможность апелляционного обжалования законности и обоснованности решения суда об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, принятого одновременно с постановлением приговора, по вопросам, не связанным с законностью, обоснованностью и справедливостью этого приговора, в специальном порядке, предусмотренном частью одиннадцатой статьи 108 УПК РФ, которым установлен сокращённый срок подачи и рассмотрения соответствующих жалоб, — поскольку, обязывая суд включить указанное решение в текст приговора и не допуская возможности вынесения по вопросу избрания меры пресечения отдельного от приговора судебного решения, подлежащего самостоятельному обжалованию, они в то же самое время предполагают, что в указанном порядке могут быть обжалованы исключительно судебные решения, принятые в форме постановлений и определений, притом что приговор к числу таких судебных решений не относится и, следовательно, может быть обжалован лишь в общем порядке.

Адвокат считает, что возможность реализации права на безотлагательную проверку законности и обоснованности решения о заключении под стражу при постановлении приговора в случае изменения действующего правового регулирования может быть обеспечена путём вынесения судом одновременно с приговором отдельного судебного решения в форме постановления или определения, подлежащего самостоятельному обжалованию в специальном порядке. «Принятие решения в такой форме было бы правильным, поскольку в этом случае допустимо его обжалование в аспекте законности, в частности по вопросу соответствия характера ограничений избранной меры пресечения назначенному наказанию, а также в аспекте обоснованности по вопросам, которые непосредственно касаются оценки судом, избравшим меру пресечения, рисков уклонения от явки на судебное разбирательство в суд апелляционной инстанции и от явки для исполнения приговора», — пояснил адвокат.

Мы попросили Владислава Филатьева ответить на несколько вопросов.

— Скажите, пожалуйста, как вам вообще пришла мысль изменить сложившийся десятилетиями порядок вещей? Ведь в понимании, уверен, абсолютного большинства граждан заключение под стражу при постановлении судом обвинительного приговора — это нормально. В конце концов, в этом усматривается одно из проявлений правосудия, его сила.

«Я так не считаю. Сила правосудия заключается в его справедливости. А то, о чём говорите вы, к этому не имеет никакого отношения.
 

Взятие под стражу осуждённого, ранее находившегося на свободе и в отношении которого приговор ещё не вступил в силу, при оглашении приговора осуществляется, как правило, лишь в связи с тем, что судом назначается реальное наказание в виде лишения свободы. В таких случаях нарушается принцип презумпции невиновности, поскольку в отсутствие вступившего в законную силу приговора заключение под стражу производится не для того, чтобы обеспечить завершение процедуры рассмотрения дела, а исключительно в целях исполнения наказания.

 

Поэтому я убеждён в том, что арестовывать после оглашения приговора – неправильная, постыдная традиция, от которой необходимо избавляться.

 

Заключение под стражу, конечно же, возможно, но лишь при наличии у суда конкретных и убедительных фактических данных, свидетельствующих о наличии у лица намерения воспрепятствовать завершению процедуры судопроизводства в период после постановления приговора. И если заключение под стражу всё-таки произошло, осуждённый во всяком случае должен располагать возможностью безотлагательной проверки правомерности такого решения вышестоящим судом и иметь право на освобождение».

— Как вы считаете, когда в России появится механизм отдельного от приговора обжалования заключения под стражу и изменится ли практика судов, принимающих решения о мере пресечения при постановлении приговора?

«По поводу самостоятельного обжалования решения об избрании меры пресечения могу с уверенностью сказать, что этот механизм может появиться лишь в случае вынесения Конституционным Судом соответствующего постановления.

 

Об этом свидетельствует принятое по ранее поданной мной жалобе Определение от 25 января 2018 года № 231-О, в котором Конституционный Суд Российской Федерации указал, что положения части первой и второй статьи 389.4 и части второй статьи 389.8 УПК РФ, которые устанавливают общие сроки апелляционного обжалования приговоров или иных судебных решений и последствия подачи апелляционных жалобы, представления не могут расцениваться как нарушающие права заявителя, утверждавшего, что эти законоположения исключают возможность реализации осуждённым права на судебное разбирательство без неоправданной задержки и соблюдение трехсуточного срока пересмотра судом апелляционной инстанции решения суда об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а также произвольно лишают осужденного прав, предусмотренных пунктом 4 статьи 9 Международного пакта о гражданских и политических правах и пунктом 4 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

 

По смыслу, вытекающему из указанного Определения, любое решение суда о заключении лица под стражу, в том числе и принятое при постановлении приговора, предполагает возможность его безотлагательного обжалования в вышестоящий суд.

 

Однако, будучи включённым в приговор, указанное решение, о чём свидетельствует дело Евгения Синюшкина, образует с приговором взаимосвязь, что с учётом сложившейся в Российской Федерации правоприменительной практики, а также положений действующих норм уголовно-процессуального закона, определяющих порядок апелляционного обжалования приговора, делает невозможным самостоятельное обжалование решения о мере пресечения. Невозможно применение в данном случае и специального порядка, предусмотренного частью одиннадцатой статьи 108 УПК РФ, поскольку он позволяет оспорить заключение под стражу лишь до постановления приговора.

 

Сложившееся положение, напоминающее «замкнутый круг» и свидетельствующее о нарушении прав осуждённых, и вынудило меня обратиться в Конституционный Суд с очередным обращением, в котором существующая в сфере правоприменения проблема и, соответственно, предмет обращения были мной сформулированы в нескольких аспектах, комплексно. Без изменения действующего правового регулирования, к сожалению, не обойтись.

 

Несмотря на то, что после вынесения Конституционным Судом указанного выше Определения в практике стали появляться единичные случаи, когда суды при осуждении лиц к лишению свободы не избирали им соответствующую этому наказанию меру пресечения, по определённым соображениям я отношу их к исключительным».

— Большое спасибо, желаем вам успехов!

Комментировать