Нормы УПК о досрочном аресте оспорили в Конституционном и Европейском судах.
Суды ежегодно избирают эту меру пресечения в 90 тыс. случаев постановления приговоров, и оспорить её практически невозможно: выйти из СИЗО до апелляции ранее удалось лишь фигурантам громких дел Алексею Навальному и гематологу Елене Мисюриной.
См. также:
Филатьев В. А. Решение о заключении под стражу как часть приговора: проблема детерминированности
Филатьев В. А. Решение о заключении под стражу как часть приговора: мера пресечения или обращение наказания к исполнению
Филатьев В. А. Решение о заключении под стражу как часть приговора: о немедленном исполнении и безотлагательном обжаловании
В Конституционный Суд Российской Федерации и Европейский Суд по правам человека подано несколько жалоб осуждённых в России на арест в зале суда до вступления в силу обвинительного приговора. Брать под стражу находившихся на свободе лиц в момент назначения им реальных сроков позволяет Уголовно-процессуальный кодекс. Совет при Президенте России по развитию гражданского общества и правам человека и Институт государства и права РАН призывали запретить эту массовую практику, но КС пресечь её до сих пор отказывался.
Порядок избрания меры пресечения одновременно с приговором обжаловал в КС и ЕСПЧ осуждённый в 2018 году за взятку чиновник ГБУ «Тюменская база авиационной и наземной охраны лесов» Василий Нешатаев. Аналогичная жалоба поступила в КС от осуждённого в 2017 году за мошенничество бывшего следователя СКР из Калининграда Евгения Синюшкина. Приговором суда первой инстанции избранная им ранее мера пресечения в виде подписки о невыезде была отменена, и они были взяты под стражу в зале суда. Согласно жалобам вопрос об их аресте был разрешён судом в совещательной комнате при вынесении приговора по собственной инициативе: возможности представить возражения и доказательства надлежащего поведения подсудимых у стороны защиты не было. Решение о заключении заявителей под стражу суд в приговоре не мотивировал.
«Отсутствие в тексте приговора каких-либо оснований для избрания заключения под стражу свидетельствует о нарушении принципа презумпции невиновности, поскольку мера пресечения изменена подсудимым в целях исполнения наказания по не вступившему в силу приговору», — считает представитель заявителей адвокат Владислав Филатьев.
По общему правилу избрание меры пресечения на досудебной стадии можно оспорить в апелляции безотлагательно — Уголовно-процессуальный кодекс требует рассматривать такие жалобы в трёхдневный срок. Однако, как ранее признал КС, жалоба на незаконное избрание меры пресечения, указанное в тексте приговора, может быть рассмотрена в апелляции вместе с самим приговором. В итоге такие лица месяцами находятся в СИЗО по не вступившему в силу приговору. Единственным исключением из этого правила было освобождение в 2013 году Алексея Навального и Петра Офицерова на следующий день после их ареста в зале суда в момент провозглашения приговора по делу «Кировлеса», причем апелляционное представление подала прокуратура, указав помимо отсутствия оснований для заключения обвиняемых под стражу, что это помешает господину Навальному баллотироваться на выборах мэра Москвы.
Как указывал КС, отправленные в СИЗО по приговору заявители могут кроме апелляции подать ходатайство об отмене или изменении им меры пресечения. Но эта процедура не предполагает проверки вышестоящим судом законности и обоснованности решения об избрании меры пресечения, и суды удовлетворяют такие ходатайства крайне редко — в связи с общественным резонансом или состоянием здоровья осуждённого. Самым громким было освобождение в начале этого года Мосгорсудом из-под стражи гематолога Елены Мисюриной, которой тот же суд впоследствии отменил приговор, вернув дело на доследование. Летом этого года Мосгорсуд отменил заключение под стражу отправленного в Матросскую тишину из зала суда полностью парализованного Антона Мамаева, который затем был освобождён апелляционной инстанцией от отбывания наказания.
Адвокат Владислав Филатьев уже больше года добивается в КС отмены практики необоснованного взятия под стражу по не вступившему в силу приговору. Предыдущие жалобы на очевидную невозможность безотлагательного обжалования лишения свободы в таких случаях КС отклонил, при этом ни в одном из отказных определений не разъяснил, подлежат ли пересмотру в сокращённые сроки приговоры, при вынесении которых избиралась мера пресечения в виде ареста. Однако, по мнению адвоката Филатьева В.А., в этом и заключается правовая коллизия, требующая разрешения в связи с жалобами, которые сейчас изучает КС. В них приводятся и другие новые доводы — о неконституционности самого порядка избрания меры пресечения вместе с приговором. «В нарушение принципов состязательности и равноправия сторон, презумпции невиновности и иных конституционных предписаний суд выносит приговор фактически без учёта мнения стороны защиты о мере пресечения, поскольку действующие нормы УПК вынуждают её не высказываться по данному вопросу в прениях и последнем слове, если подсудимый и его адвокаты настаивают на оправдании или наказании без лишения свободы. Любые возражения против взятия подсудимого под стражу на случай назначения ему реального срока лишали бы убедительности позицию защиты по существу дела», — убеждает КС адвокат Филатьев.
Согласно ст. 108 УПК заключать под стражу следует при невозможности применения более мягкой меры пресечения, а избирать более строгую — в случае, если основания для её избрания изменились: обвиняемый может скрыться от суда, заниматься преступной деятельностью, угрожать участникам процесса, воспрепятствовать рассмотрению дела или уклониться от исполнения приговора. В жалобах говорится, что этот вопрос должен обсуждаться после вынесения приговора в отдельном заседании с обеспечением состязательности сторон. Такие решения должны приниматься в исключительных случаях (при наличии достоверных данных, свидетельствующих о намерении подсудимого скрыться), с мотивировкой и возможностью их безотлагательного обжалования. УПК разрешает применять заключение под стражу как более строгую меру пресечения, если изменились основания, по которым была избрана ранее действовавшая, отмечается в обращениях. При этом УПК и Международный пакт о гражданских и политических правах признают в качестве гарантии явки в суд апелляционной̆ инстанции или для исполнения приговора применение «любой меры пресечения».
«Арестовывать сразу после вынесения приговора – постыдная традиция, от которой необходимо избавляться», — утверждает господин Филатьев.
По данным Судебного департамента при Верховном Суде, за первое полугодие суды вынесли обвинительные приговоры в отношении 341 тыс. лиц (половина касается дел небольшой тяжести, по которым мера пресечения в виде взятия под стражу возможна лишь в исключительных случаях) и оправдали 1044 подсудимых. По приговору было взято под стражу 42,5 тыс. человек, отправлено под домашний арест 3,27 тыс., под залог — 135 человек. При этом 2049 обвинительных приговоров были в апелляции отменены.
Адвокат Ольга Михайлова, защищавшая Алексея Навального и Петра Офицерова, cчитает, что «порочную практику породил пробел в законодательстве относительно процедуры обжалования взятия под стражу в зале суда». Недавно судья гарнизонного суда Москвы отказался передать в апелляцию жалобу в части приговора, касающейся избрания меры пресечения, отказав в этом письмом, которое невозможно обжаловать, отметила госпожа Михайлова. «Теоретическая возможность изменить меру пресечения до вступления приговора есть, хотя это юридическая фикция: по сути подается жалоба, по форме – ходатайство», — говорит руководитель практики уголовного права и процесса юрфирмы «Инфралекс» Артем Каракасиян. Член СПЧ адвокат Юрий Костанов подтвердил, что в таких случаях обвиняемый фактически лишается возможности обжаловать меру пресечения. «Если она избирается вместе с приговором, весь комплекс вопросов, которые нужно рассмотреть, суд оставляет в стороне и берёт под стражу автоматически, не мотивируя замену более слабой меры пресечения на более тяжелую». «Процедуру принятия приговора и избрания в связи с ним меры пресечения можно разделить», — согласен господин Костанов. «У суда нет обязанности менять меру пресечения при постановлении приговора — это ошибочная практика», — считает адвокат Генри Резник.
Пересмотреть судебную практику в отношении взятия подсудимого под стражу в зале суда и запретить избирать такую меру находившимся на свободе осуждённым до вступления в силу приговора предложил весной этого года президентский Совет по правам человека. «Если ранее избранная мера пресечения не нарушалась и не возникли какие-либо новые обстоятельства к моменту вынесения приговора, очевидно, что какие-либо условия для изменения меры до вступления приговора в законную силу отсутствуют», — считает СПЧ. В документах СПЧ говорится, что по данным опроса адвокатов, преподавателей юридических вузов и сотрудников правоохранительных органов «профессиональное сообщество согласно с изложенной выше позицией».
Генпрокуратура и СКР предложение СПЧ не поддержали. Но Институт государства и права РАН считает, что «изменение меры пресечения, избранной на досудебной стадии, и не связанной с лишением свободы (домашний арест, подписка о невыезде, залог) на более строгую — заключение под стражу в зале суда, нарушает принципы уголовно-процессуального законодательства и положения Конституции». При этом институт предлагает «на законодательном уровне закрепить процедуру обжалования решения суда первой инстанции об избрании меры пресечения, после вынесения обвинительного приговора». Институт законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ отмечает «широкое применение залога в качестве меры пресечения для обеспечения исполнения обвинительного приговора» на Западе. В Российской Федерации «избрание и применение меры пресечения в виде заключения под стражу в правоприменительной практике распространено довольно широко», а «принцип презумпции невиновности не нашел достаточно глубокого воплощения в уголовно-процессуальном законодательстве», — констатируют эксперты.
/ подготовлено по материалам публикации ИД «КоммерсантЪ» /
